Конференция НАУФОР — из высказанного и не только

НАУФОР пригласил меня поучаствовать в сессии «Новые инструменты на фондовом рынке» конференции «Российский фондовый рынок 2019». Привожу некоторые тезисы.

1.       Ирония судьбы: первоначально сессия должна была быть посвящена вопросам защиты инвесторов. Организаторы, вероятно, приняли решение, что вопрос сохранения инвесторов, недавно пришедших на рынок, менее важен, чем поиск новых источников доходов. У регулятора другое мнение: так, Председатель ЦБ РФ Эльвира Набиуллина высказалась на этой же конференции так: «В погоне за краткосрочной прибылью, а мы видели, к сожалению, и массовое распространение мисселинга (недобросовестная практика продаж финансовых продуктов или услуг с недостаточным информированием о рисках) на ряде сегментов рынка, прежде всего речь идет об инвестиционном страховании жизни». «Это может оттолкнуть розничных инвесторов и, конечно, важно, чтобы этого не произошло, поэтому вопросы защиты инвестора от такого рода рисков, рисков, связанных с развитием сектора, будет в приоритете нашего внимания», — добавила глава ЦБ.

2.       Структурные облигации без защиты капитала — болеутоляющее вместо лекарства: Считаю, что появление этого инструмента запоздало — ведь расцвет и рост популярности продукта во всем мире проходил в условиях, когда вопросы прозрачности комиссий, торгуемости инструментов и защиты инвесторов не были на повестке у регуляторов. На тот момент создание структурированных нот помогало инвестиционным банкам получать высокую маржу, пользуясь особенностями инвестиционной психологии частных инвесторов (которые боятся потерь). Возникшие как ответ на страх инвесторов и ложных ожиданий относительно доходности, ноты активно продавались клиентам банков и брокеров. По мере роста требований к прозрачности и повышения уровня осведомленности инвесторов относительно таких продуктов популярность нот во всем мире снижается. Надеюсь, что также будет и в России, и внимание регулятора привлекут не только страховых продукты (де-факто ноты по российскому праву), но и их аналоги в «шкуре» облигаций.

3.       Основные тренды развития ETFs — позитивные и тревожные сигналы: тренды, наблюдаемые на международном рынке или уже актуальны для российской индустрии, или станут такими в ближайшее время.

• a. Рост популярности облигационных ETF (говорил уже об этом много раз — например, здесь
• b. Рост числа активных ETF (active ETFs) 25% новых ETF, выпущенные в 2018 г. в США оказались активными. Традиционные управляющие, наблюдающие исход инвесторов из традиционных фондов, пытаются переформатировать свои инструменты, предлагая «старую песню» в новой аранжировке. К счастью, несмотря на рост интереса к дистрибуции стратегий через active ETF — их доля продолжает оставаться ничтожной малой в общем объеме активов под управлением американских ETF (~2% от активов, лишь нескольким из них удалось перешагнуть отметку в 1 млрд долл.).
• c. Рост числа smart beta ETF (фонды, использующие alternative indexing).
  Хотя в этой категории присутствуют одновременно фонды акций и облигаций, по моему мнению, наиболее активно будут развиваться именно smart beta fixed income ETFs, у которых намного больше сторонников (за счет большего числа адептов альтернативного подхода к структурированию индексов).
  Что же касается мотивации для появления подобных фондов, то здесь вопрос прежде всего маркетинга и рыночного позиционирования – вход на рынок для новых игроков в сегменте классических ETFs из-за эффекта гравитации серьезно затруднен. Деньги притекают в крупные фонды, которые могут позволить установить минимальные издержки (TER) и обладают высокой ликвидностью на вторичном рынке, что важно для институциональных инвесторов. Smart-beta позволяет новым игрокам найти собственную рыночную нишу.
• d. Перевод активов из конкурирующих ETF в ETF, запущенных крупнейшими брокерами (например, для недавно запущенных JPMorgan ETFs под брендом BetaBuilders основным «донором» стал iShares).
• e. tESG (Environmental, social, and governance) ETF — все еще экзотика. Вероятно, потому, что какие бы благие цели не стояли у их создателей, дискриминация в любой форме (расовая, гендерная или по иному признаку) никогда не способствовала достижению инвестиционных результатов.

4.       Развитие сегмента пассивных инвестиций в мире и России: ждет прекрасное будущее

Российские инвесторы и профессиональные участники уже проголосовали за развитие индексных ETFs — об этом говорит рост активов под управлением FinEx ETF (инвестировано более 15 млрд руб., а также желание российских УК повторить успехи нашей команды с помощью контрафакта даже в ущерб своей бизнес-логике.

Считаю, что нам предстоит увидеть повторение американского тренда, где уже многие годы наблюдается переток из активных фондов в индексные ETFs (в США почти 1 трлн активов, сбежавших из аналогов ПИФов, был припаркован в ETF).

По оценкам McKenzie, значительная часть активных фондов в США де-факто являются индексными фондами с повышенными комиссиями – в 2015 г. объем активов таких mutual fund (их называют hidden indexers) составлял 8 трлн долл. Т.о. потенциал для перетока активов остается значительным.

Аналогичная ситуация, но просто в меньших масштабах, характерна и для России – уверен, что по мере роста осведомленности инвесторов относительно индексного инвестирования и ужесточения требований регулятора к качеству раскрытия информации в отношении ПИФов, все расставит на свои места.

По оценкам Blackrock — размер индустрии ETF достигнет 12 трлн. долл. к 2023 г. и 25 трлн. к 2027 г. Одновременно, по оценкам FinEx, потенциал роста российского рынка ETF составляет 2–4 трлн руб. на горизонте 5 лет.